Неточные совпадения
Небо по целым неделям бывает сплошь покрыто
свинцовыми облаками, и безотрадная погода, которая тянется изо дня в день,
кажется жителям бесконечною.
— Левая рука вывихнута, а одна нога,
кажется, сломана, — сообщил ей отец, бегом возвращаясь из сарайной. — Где у нас
свинцовая примочка? нашатырный спирт? Он лежит в обмороке.
Вот в последний раз взмыл кверху белой шапкой клуб дыма, и гулко прокатился по реке рокот пушечного выстрела, а барка уже огибает песчаную узкую косу, и впереди стелется бесконечный лес, встают и надвигаются горы, которые сегодня под этим серым
свинцовым небом
кажутся выше и угрюмее.
Горы
казались ниже, по серому небу низко ползли облака — не облака, а какая-то туманная мгла, бесформенная
свинцовая масса.
И он сделал шаг, чтоб выйти, кидая на нее взор,
свинцовый, отчаянный взор, один из тех, перед которыми,
кажется, стены должны бы были рушиться; горькое негодованье дышало в последних словах Юрия; она не могла вынести долее, вскочила и рыдая упала к е<го> ногам.
Вечерело.
Свинцовое, мокрое небо, темнея, опускалось над рекою. Грузчики ворчали и ругались, проклиная дождь, ветер, жизнь, лениво ползали по палубе, пытаясь спрятаться от холода и сырости. Мне
казалось, что эти полусонные люди не способны к работе, не спасут погибающий груз.
Погода все разыгрывалась. Из серых облаков, покрывавших небо, стал падать мокрыми хлопьями снег, который, едва касаясь земли, таял и увеличивал невылазную грязь. Наконец,
показывается темная
свинцовая полоса; другого края ее не рассмотришь. Эта полоса — Волга. Над Волгой ходит крепковатый ветер и водит взад и вперед медленно приподнимающиеся широкопастые темные волны.
Уже с полудня парило и в отдалении всё погрохатывало; но вот широкая туча, давно лежавшая
свинцовой пеленой на самой черте небосклона, стала расти и
показываться из-за вершин деревьев, явственнее начал вздрагивать душный воздух, всё сильнее и сильнее потрясаемый приближавшимся громом; ветер поднялся, прошумел порывисто в листьях, замолк, опять зашумел продолжительно, загудел; угрюмый сумрак побежал над землею, быстро сгоняя последний отблеск зари; сплошные облака, как бы сорвавшись, поплыли вдруг, понеслись по небу; дождик закапал, молния вспыхнула красным огнем, и гром грянул тяжко и сердито.
Свинцовый холодный туман окутал колокольни, минареты и крыши домов, город точно обезглавлен, да и люди — издали —
кажутся безголовыми. Мокрая изморозь стоит в воздухе, мешая дышать, все вокруг тускло-серебряное и — жемчужное там, где еще не погасли ночные огни.
Все притихли, когда над нашими головами, тихо волнуясь и шевеля мглистыми отростками, темно-свинцовое, с опаловыми просветами, проползало туманное чудовище, готовое,
казалось, задеть за крыши притихшей слободки…
На дворе стояла непроглядная темень.
Свинцовые тучи сплошь заволакивали небо и,
казалось, низко-низко висели над главами монастырей и церквей московского кремля.
Погода между тем все более и более портилась. По небу медленно тянулись
свинцовые тучи, беспрерывно шел ледяной дождь, мелкий, пронизывающий до костей, лес почернел и стал заволакиваться туманом.
Казалось, над рекой висели только голые скалы, в которых она билась, рвалась на свободу, но они не пускали ее и заставляли со стоном нести воды в своем сравнительно узком русле.
Круглая шляпа с перьями, распущенные по плечам волосы, тонкий ус и оставленный на конце бороды клочок волос; воротник рубашки, отвороченный до груди, и между ним две золотые кисточки; полукафтанье, наподобие черкесского чекменя, из черного атласа, который тянули вниз шары
свинцовые, вделанные кругом полы в шелковой бахроме; белая шитая перевязь, падающая с правого плеча по левую сторону; сапоги с черными бантами на головах и с раструбами из широких кружев, туго накрахмаленных, в которых икры
казались вделанными в огромные чаши: весь этот наряд, и в тогдашнее время, заставлял на себя оглянуться с невольной улыбкой.
И неожиданным
казалось, что в этом
свинцовом, пахнущем гнилью тумане продолжает течь какая-то своя, неугомонная и бойкая жизнь; она в грохоте невидимых экипажей и в огромных, расплывающихся светлых шарах, в центре которых тускло и ровно горят фонари, она в торопливых, бесформенных контурах, похожих на смытые чернильные пятна на серой бумаге, которые вырастают из тумана и опять уходят в него, и часто чувствуются только по тому странному ощущению, которое безошибочно свидетельствует о близком присутствии человека.